После чего армия Наполеона вошла в Каир.

И вот верховная власть в Египте стала принадлежать ему. Что дальше? Бонапарт установил новые законы, которые строго соблюдались. За неподчинение и мятежи производились массовые казни, бывали дни, когда в Каире казнили по тридцать человек.

Еще вспомнилось, как он отдал адъютанту Круазье приказ об уничтожении взбунтовавшегося селения. Как женщин и детей гнали пешком по пустыне, их по дороге погибла почти половина, а к вечеру в город привезли на ослах мешки, которые были раскрыты на городской площади. И покатились по земле головы казненных мужчин, вчерашних мятежников.

Может быть, именно с этого момента Судьба отвернулась от Наполеона? Вечером примчался к генералу посыльный с ужасающей новостью. Адмирал Нельсон отыскал французскую эскадру, стоявшую в Абукире, и полностью ее уничтожил. Генерал Бриэй погиб в бою, армия оказалась отрезанной от Франции. Утро принесло новую проблему: в соседнюю Сирию вошла турецкая армия.

Тогда Наполеон, чтобы дать себе время подумать, вызвал ученых, прибывших с его армией для проведения исследований в Египте. Они рассказали ему о том, что во дворце султана найден прекрасно сохранившийся саркофаг с мумией Фараона. По предположениям, это был Рамсес Великий.

И снова Рок. Эта личность еще со времен военной школы захватывала воображение юного Наполеона. Встретиться с ним, именно с ним, было невообразимой удачей. И именно сейчас, когда…

Бонапарт потребовал вынести ему саркофаг. По его приказу каменный гроб поставили вертикально, прислонив к стене древнего храма.

«Я хочу посмотреть на человека, которого даже его враги считали Богом. На Великого Фараона, жившего за пять столетий до Эллады и за тысячу лет до Рима».

Открыли крышку саркофага. Наполеон и мумия оказались лицом к лицу.

«Господи, мне кажется, он дышит!» – произнес Наполеон, крайне редко обращавшийся к Создателю.

Бонапарт встал перед мумией, скрестив руки на груди почти так же, как скрещивали руки египтяне своим умершим владыкам.

Так под палящим солнцем египетской пустыни, не проронив ни слова, глядя прямо в мертвое лицо Великого Фараона, простоял он почти два часа.

Вернувшись во дворец мрачнее прежнего, отдал приказ выступать в направлении Сирии.

Поход этот был страшно тяжелым с самого начала. Больше всего армия страдала от недостатка воды. Но все же города один за другим подчинялись власти французов – начиная с Эль‑Ариша в конце февраля и далее Газа, Рамла.

Перейдя Суэцкий перешеек 4 марта, войска подошли к Яффе и осадили ее. И хотя было объявлено, что если город не будет сдан, то пленных брать не будут и все жители будут истреблены, Яффа не сдавалась.

На третий день французские войска прорвали оборону. Город подвергся полному разграблению.