Неужели через такие беды должны пройти мы все, чтобы стать самими собой?! Ведь внутри мы гораздо богаче и интереснее, чем те маски, за которыми так старательно прячем свое истинное лицо! Я вспомнил нашу посадку в самолет в Москве: встревоженно‑суетливого Женю с кучей сумок и равнодушно‑высокомерную Полину… И еще больше залюбовался гуляющей парой. Хотя наблюдение велось с довольно большого расстояния, чувствовалось, что дела у них идут на поправку. Неприятное сотрясение стало мешать моему созерцанию. И, естественно, пришлось проснуться. Учитель легонько тряс меня за плечо. – Я нашел вход, вставай, лучше переночевать в пещерах. – Куда Вы пропали, почему не отзывались? – быстро приходя в себя, мозг выдавал застрявшие на выходе вопросы. На самом деле все это стало не важно, так как Наставник снова был здесь и мы резво поднимались ко входу в большую пещеру. Я выспался, был бодр, весел и полон сил. Где‑то в глубине жила мысль о том, что все‑таки ночной сон‑полет позволил мне навестить моих товарищей в поселке. Я набрал в грудь побольше чистейшего высокогорного воздуха и отправился вперед – к разгадке Кара Чукур. …Пещерный зал был довольно просторным, и из него шли три галереи. На стене виднелась полоска – отметка Али Бабы. – То, что ты сейчас увидишь, на самом деле является не тем, что будет видно твоим глазам, – произнес он, всматриваясь в меня, как рентген. Я недоуменно молчал. – Словом, попробуй не думать, а просто чувствовать. И, кстати, здесь нельзя разговаривать, совсем. Привыкай беседовать мысленно. Мы включили фонари и стали продвигаться в глубину. Высота прохода уменьшалась, и вот, приблизительно через добрую сотню шагов, когда потолок почти лег на голову, открылся вход в огромный зал. Он был почти круглой формы и очень высокий.
Пытаясь осветить его, я стал продвигаться вдоль стены и тут чуть не выронил фонарь. Около стен по кругу сидели человеческие фигуры – каменные статуи в позе лотоса. Первая статуя, с которой я чуть не столкнулся, была похожа на Будду размером с меня, а каждая следующая все больше увеличивалась в размерах. Я уже перестал пугаться и обходил их по кругу, рассматривая, как в музее. Самая большая статуя была около двадцати метров высотой, и голова ее уходила под потолок. В темноте свода очертания ее лица невозможно было различить. Стоящий возле ее ног человек чувствовал себя как Гулливер в Стране великанов. Я огляделся по сторонам, чтобы найти Учителя. В центре помещения располагался плоский камень, похожий на тумбу метровой высоты. Вся компания гигантов словно смотрела на это место. Али Баба достал из своего рюкзака большую свечу, зажег ее и поставил на импровизированный стол. |